Любой женщине для счастья нужно всего две вещи: муж и всё остальное
Я долго не мог себе признаться, что женился для окружающих, что женитьба – поступок, который совершают не для себя. Мы женимся, чтобы позлить друзей или порадовать родителей или ради того и другого вместе, а иногда наоборот. В наши дни девять десятых бонтонных свадеб представляют собой этакую повинность, светские церемонии, на которые припертые к стенке родители рассылают приглашения. Иногда, в особо тяжелых случаях, родители невесты сначала выясняют, фигурирует ли будущий зять в справочнике «Кто есть кто», прикидывают вес обручального кольца – много ли каратов, – и требуют освещения в светской хронике «Монд». Но это уж действительно крайности. Мы женимся точно так же, как сдаем экзамены на аттестат зрелости или на водительские права: всегда одни и те же рамки, в которые надо втиснуться, чтобы быть как все, как все, КАК ВСЕ любой ценой. Если лучше всех не получается, стараешься хоть не отставать, а то, чего доброго, окажешься хуже всех. И это лучший способ погубить настоящую любовь.
А ведь брак не только стереотип, навязанный нам буржуазным воспитанием: это еще и предмет колоссальной идеологической обработки, к которой приложили руку реклама, кинематограф, журналистика и даже литература, всеобщее охмурение, которое в результате сводит мечты прелестных барышень к колечку на пальце и белому платью, что без этого им бы и в голову не пришло. О Великой Любви – да, с ее взлетами и падениями, о ней они бы, конечно, грезили, иначе зачем жить? Но о Браке, Институте-превращающем-Любовь-в-Обузу, «лямке пожизненной любви и союза до гроба» (Мопассан) – никогда. В более совершенном мире двадцатилетние девушки не клевали бы на такую туфту. Они мечтали бы об истинном чувстве, о страсти, об абсолюте – но уж не об абы ком во взятом напрокат фраке. Они ждали бы Мужчину, который сумеет удивлять их каждый божий день, а не Мужчину, который будет дарить им стеллажи из «Икеи». Они дали бы Природе – иначе говоря, желанию – делать свое дело. Увы, разочарованные мамаши желают своим дочкам аналогичного несчастья, а сами дочки видели слишком много мыльных опер. И они ждут Прекрасного Принца, вбив себе в голову этот дурацкий рекламный образ, который плодит неудачниц, будущих старых дев и мегер, потому что счастливыми-то их сделать может только мужчина, далекий от совершенства.
Понятное дело, буржуа будут клятвенно уверять вас, что это вчерашний день, что теперь иные нравы, но поверьте горькому опыту пострадавшего: никогда давление не было таким сильным, как в нашу псевдосвободную эпоху. Брачный тоталитаризм продолжает каждый день увековечивать несчастье из поколения в поколение. Нас заманивают в эти сети во имя надуманных и затасканных принципов с единственной тщательно скрываемой целью снова и снова приумножать наследство горя и лицемерия.
А ведь брак не только стереотип, навязанный нам буржуазным воспитанием: это еще и предмет колоссальной идеологической обработки, к которой приложили руку реклама, кинематограф, журналистика и даже литература, всеобщее охмурение, которое в результате сводит мечты прелестных барышень к колечку на пальце и белому платью, что без этого им бы и в голову не пришло. О Великой Любви – да, с ее взлетами и падениями, о ней они бы, конечно, грезили, иначе зачем жить? Но о Браке, Институте-превращающем-Любовь-в-Обузу, «лямке пожизненной любви и союза до гроба» (Мопассан) – никогда. В более совершенном мире двадцатилетние девушки не клевали бы на такую туфту. Они мечтали бы об истинном чувстве, о страсти, об абсолюте – но уж не об абы ком во взятом напрокат фраке. Они ждали бы Мужчину, который сумеет удивлять их каждый божий день, а не Мужчину, который будет дарить им стеллажи из «Икеи». Они дали бы Природе – иначе говоря, желанию – делать свое дело. Увы, разочарованные мамаши желают своим дочкам аналогичного несчастья, а сами дочки видели слишком много мыльных опер. И они ждут Прекрасного Принца, вбив себе в голову этот дурацкий рекламный образ, который плодит неудачниц, будущих старых дев и мегер, потому что счастливыми-то их сделать может только мужчина, далекий от совершенства.
Понятное дело, буржуа будут клятвенно уверять вас, что это вчерашний день, что теперь иные нравы, но поверьте горькому опыту пострадавшего: никогда давление не было таким сильным, как в нашу псевдосвободную эпоху. Брачный тоталитаризм продолжает каждый день увековечивать несчастье из поколения в поколение. Нас заманивают в эти сети во имя надуманных и затасканных принципов с единственной тщательно скрываемой целью снова и снова приумножать наследство горя и лицемерия.
